В годы Великой Отечественной войны и послевоенный период правительство нашей страны придавало большое значение охотничьему промыслу, поэтому роль его существенно возросла. Особую потребность государство испытывало в экспортном сырье – пушнине. Требовалось как можно больше «мягкого золота» для экспорта в обмен на крайне необходимые армии и народному хозяйству товары, однако из-за острого недостатка рабочих в охотхозяйствах заготовки продукции значительно сократились.

Большинство промысловиков сражалось в рядах Красной Армии, многие из них были прославленными снайперами. В связи с этим, учитывая растущие потребности фронта и тыла, в октябре 1943 г. Совнарком СССР принял постановление «О развитии охотничьего промысла и заготовке пушнины в военное время», в котором потребовал сохранить кадры специалистов в охотничьих хозяйствах, освободив от мобилизации охотников-промысловиков на другие работы.

Добыча пушнины и дичи осуществлялась также и силами охотников-любителей. За годы войны было заготовлено и сдано государству пушнины на 500 млн руб., а также многие тысячи тонн мясопродуктов из дичи для госпиталей и столовых. Сделано это было во многом благодаря героическим усилиям тружеников тыла.

Тысячи престарелых охотников, ушедших перед войной на покой, а также многие женщины и подростки вышли в тайгу охотиться на пушных зверей. Так, охотник колхоза им. Вострецова Охотского района, эвенк Н. Громов, родившийся в 1870 г., в течение всех лет войны успешно вел промысел пушного зверя. Он продолжал активно охотиться и в послевоенные годы, хотя начал получать от колхоза пенсию. За время своей охотничьей деятельности этот истинный профессионал своего дела добыл 30 тысяч белок, несколько сотен лисиц, выдр, большое количество других пушных зверей.

Много ценной пушнины было добыто в военное время женщинами. Охотнику Иркутской области А. Удыгир было в те годы свыше 65 лет. Несмотря на такой возраст, она без устали занималась пушным промыслом, не оставив ружья и после войны. Только в ноябре-декабре 1956 г. она добыла 150 белок.

После ухода на фронт известного охотника Тайшетского района Иркутской области И. Ильина его место в тайге на пушном промысле заняли члены его семьи – жена и сын-подросток. После возвращения отца и мужа с фронта вся семья стала заниматься пушным промыслом, причем их участок являлся образцом для охотников – там была выстроена избушка, баня, амбар. В начале войны охотой на пушных зверей стала заниматься и двадцатилетняя А. Артеева. С каждым годом ее мастерство росло. В 1950 г. она уже была высококвалифицированным охотником и за последующие четыре охотопромысловых сезона выполнила восемь норм, сдав государству мехов на сумму свыше 42 тыс. руб. За последние годы добыча пушнины легендарной охотницей стала достигать 50 тыс. руб. в год.

Тринадцатилетней девочкой вышла в конце 1941 г. на пушной промысел в тайгу Иркутской области и А. Тарасова, сменившая на охотничьей тропе отца и брата, ушедших на фронт. Дед обучал ее сноровкам промысловика, раскрывая все тонкости охотничьего дела. Вначале девочка промышляла зайцев и уток, а затем стала бить белок и других пушных зверей.

Для развития охотничьей отрасли государство стало активнее использовать экономические стимулы. В заготовительных организациях учреждался специальный фонд продовольственных и промышленных товаров для «отоваривания» пушнины и обеспечения кормом охотничьих собак. Охотников-промысловиков освобождали на сезон промысла от трудовой повинности, не привлекали к работам в других отраслях народного хозяйства. Благодаря этому, несмотря на значительное сокращение числа охотников в военный период и на временную оккупацию немецкими фашистами некоторых районов СССР, поставлявших до войны пушнину, заготовки пушнины во время войны по многим основным видам не снизились, а в отдельных случаях (соболь, песец, ондатра и др.), по сравнению с 1940 г., даже повысились. Добыча таких ценных пушных зверей, как соболи, белые песцы, белки, куницы, ондатры, производилась в больших количествах охотниками Дальнего Востока, Якутии, Сибири, Урала и севера Европейской части СССР.

Во многих сибирских районах охотники, помимо промысла на пушных зверей с целью сдачи их шкурок заготовительным организациям, добывали также кабанов, медведей, косуль, лосей, оленей и зайцев для поставки их мяса военным госпиталям и воинским частям. Так, в Читинской области Совет Забайкальского военно-охотничьего общества организовал в начале 1944 г. набор охотников для выезда в тайгу на промысел. Одна из таких бригад численностью четыре человека в течение года построила в тайге пять охотничьих зимних избушек, отремонтировала сотни звериных ловушек, насушила большое количество сена, освоила свыше тысячи километров охотничьих таежных угодий и добыла на 150 тыс. руб. пушнины, мяса и рыбы. Попутно бригада под руководством одного из охотников, охотоведа-биолога, занималась учетом зверей – соболей, оленей, лосей и т. д.

По окончанию войны, после демобилизации, число охотников-промысловиков увеличилось, но не достигло довоенной численности. В 1955 г. заготовительные организации страны насчитывали 140 тыс. охотников-промысловиков, что было в 3,4 раза меньше начала 1930-х гг.

Повлияло на охотничье-промысловое хозяйство и укрупнение в 1950-х гг. населенных пунктов в северных районах. Маленькие поселки в тайге были ликвидированы, что отдалило охотников от мест промысла, а также увеличило и без того обширную площадь труднодоступных охотничьих угодий. Возникшие же в послевоенные годы в крупных городах добровольные общества охотников, как правило, не имели опыта работы и действовали разрозненно.

iLuki.ru по информации Минприроды России

Фото Пресс-службы Минприроды России