«Когда уезжал, как и все люди, ощущал страх, потому что только дурак не боится», - признается мой собеседник. Как и в прошлый раз, его настоящее имя мы скроем. Санта – позывной.

На месте дислокации военных, которые пополняли ряды сражающихся в рамках специальной операции России в Украине, приняли хорошо. «Показали, рассказали все, как есть, а не как это нам сообщают в СМИ», - обмолвился Санта, а я не стала уточнять, что именно он имеет в виду.

«Атмосфера братская», - говорит мой собеседник. Плечом к плечу воюют россияне и мужчины с украинским гражданством. К примеру, вместе с Сантой интересы РФ отстаивали военные из Луганской народной республики. «Наши союзники, относятся хорошо», - уверяет молодой человек. Именно единение и взаимовыручка, по его словам, поддерживают бойцов. Помогают и мысли о доме, о близких, родителях, о возлюбленной.

Беседовали мы, когда Санта уже был дома. Вернулся, спустя приблизительно восемь месяцев службы, получив ранение. «После приезда для меня всё изменилось, я не находил себе места в обществе», - признался мужчина. Перемены, которые отмечали близкие и сам молодой человек, произошли не только внешне. Помимо того, что за период службы, на слишком быстро состарившемся лице Санты проявился отпечаток прожитого опыта, появились и новые черты характера. Признается, что, как ни странно, стал спокойнее относиться ко всем жизненным ситуациям, менее остро воспринимать бытовые проблемы. Изменилось буквально всё: «Мировоззрение стало другое, ценности другие. Всё непривычно, хочется вернуться назад, к ребятам, которые там».

Желание мужчины исполняется прямо сейчас. Пока эта статья готовится к публикации, Санта вновь уезжает на СВО. Еще во время нашей беседы он поделился, что найти своё место в мирной жизни теперь будет сложно, поэтому россиянин продолжит отстаивать интересы Родины.

«Да, война меняет людей», - сказал Санта в начале нашего разговора, а уже к концу беседы мы желали друг другу самого лучшего. Надеюсь, с ним всё будет в порядке.

«Ты чувствуешь себя одиноким, хотя тебя окружают близкие люди»

Гальваник тоже знаком читателям портала iluki.ru по публикации о мобилизованных россиянах. Он один из тех, кто уехал на спецоперацию по доброй воле, отказавшись от брони. Это его вторая война. Сейчас мужчина служит в тыловой части, на территории, которую контролируют российские войска.

В Украину мой собеседник попал в начале января. Во время перемещения с войсками ДНР его, состоявшего в артиллерийском дивизионе танкового полка, превратили в пехоту и вновь отправили учиться. После Гальваника командировали к другой бригаде. В итоге служил он не с теми, с кем проходил подготовку после мобилизации, не с теми, с кем ехал на СВО, «заряженный патриотизмом и мотивированный». Признается, что от этого стало грустно. Тем не менее, служба продолжалась. «Атмосфера: армейские будни, тренировки и всё такое», - вспоминает молодой человек. Рядом воевали россияне, «ДНРовцы». Шутит: «Да они все тут украинцы. Кто-то из них хохла ненавидит, а у кого-то родственники на Украине остались. В общем, каша». Гальваник поясняет, что отношения среди бойцов нейтральные, независимо от цвета паспорта.

Поделился мой собеседник и самым тяжелым воспоминанием об участии в боевых действиях. Им оказался первый артобстрел:

«Нас, конечно, к этому готовили. Но, когда ты впервые понимаешь, что снаряд летит на твои позиции, и он прилетает, очень страшно. Дальше ты просто работаешь, бережёшь себя и присматриваешь за коллегой». Постепенно такие задачи становятся рутиной. Есть на войне и место для радости. Её приносят простые вещи, о которых люди, находящиеся в мирной жизни, даже не задумываются: «Самые счастливые минуты были, наверное, когда нам, после недели сушняка, всё-таки привезли воду. Радовались всей ротой. Простая питьевая вода. Её наличие – незаменимая штука».

Мужчина уже приезжал домой, на Родину. Первое, что об этом вспоминает сейчас, - тишина. «Снова всё просто. Город живёт своей жизнью. Люди даже не подозревают, что где-то реально льётся кровь, гибнут и становятся инвалидами ребята», - сокрушается Гальваник, а потом добавляет: «Да и мне нельзя вам говорить многого». Тогда я спросила, какие ассоциации приходят на ум, когда речь заходит об СВО: «Первым делом, думаешь о парнях. Надеешься, что они живы или несильно ранены. А на позициях просто хочется жить». Эта же мечта остается едва ли не единственной для близких всех бойцов, находящихся в зоне спецоперации: на линии соприкосновения и в тылу. О том, чтобы они вернулись домой, во время коротких разговоров и в переписках просят матери, жены и дети. Переживают не только за своих, но и за чужих мужчин. Тем более, что семьи успевают познакомиться со многими военными, которые служат вместе, чтобы получать хоть какую-то информацию о тех, за кого болит душа.

Сейчас, в тылу Гальваник готовится к получению документов на демобилизацию как многодетный отец. О том, что дома его ждут трое детей, мой собеседник рассказывал в прошлый раз. Ему просто хочется иметь возможность смотреть на своих сыновей и дочку, видеть, как они растут: «Отказываясь от отсрочки при мобилизации, я не осознавал, что моя семья – это вся моя жизнь. Если меня не станет, никто о них не будет так заботиться».

Молодой человек не рассчитывает, что возвращение домой будет легким. У Гальваника за спиной чеченская кампания, он знает, как человек, вернувшийся с войны, ощущает себя в мирной жизни: «Высказаться нельзя, да и некому. Люди, с которыми ты можешь откровенно поговорить, поплакать, находятся в окопах. Они стали родными. А дома тебя не понимают. Нет, они, конечно, говорят, что понимают, но я вижу их реакцию на услышанное. Не понятно им ничего вообще. В такие моменты ты чувствуешь себя одиноким, хотя тебя окружают близкие люди».

Именно в этом мужчина видит одну из причин, по которой прошедшие войну «срываются»: возвращаются в бой, уходят от реальности в алкоголь или запрещенные вещества. «Не с кем поговорить о том, что пережил», - повторяет Гальваник.

Его метод – работать: «Главное – побольше, чтобы иметь возможность отвлечься от своих мыслей». Более четких планов на будущее мужчина не строит. Говорит, что находясь в зоне СВО, делать это трудно: «Здесь это не всегда зависит от меня». Когда вернется к семье, вместе будут планировать будущее и реализовывать задуманное еще до спецоперации.

Каким будет это будущее – не знает никто, но слышать тех, кто сейчас воюет в Украине, крайне важно каждому из нас. В голосах, что звучат с фронта, скрывается правда о том, в каком мире мы будем жить. Специальная военная операция когда-то закончится, и эти мужчины вернутся в свои города, будут воспитывать малышей, встречаясь с нами на детской площадке, ходить на работу, желая коллегам доброго дня, собираться за одним столом с друзьями и близкими, в числе которых можем быть мы. Те, кто сейчас отстаивает интересы страны, будут вновь жить в мире, тишине и безопасности. Или нет?